И вновь заявление французского монарха было терпеливо проглочено, поскольку обещания полякам не были подкреплены официальным заявлением французской стороны. Мало ли чего мог пообещать император Наполеон кучке страждущих эмигрантов ведь, как правило, в большой политике от слов до дела пролегает огромное расстояние.
После столь недружественного демарша в сторону венского двора прошло две с половиной недели, и горечь от справедливого негодования на действия Парижа в душе господина Буоля уже улеглась. Он стал размышлять над своими ответными контрмерами, когда телеграф принес новые известия.
Министр иностранных дел вскрыл бланк срочной депеши и ознакомился с её содержимым . Он верно понял смысл сообщения австрийского посла в Париже, но категорически не желал верить в достоверность тех фактов, которые были изложенных на шершавой телеграфной бумаге.
Не желая попасть впросак из-за возможной ошибки или недостоверности полученных сведений, господин Буоль набрался терпения и стал мужественно ждать прибытия основных бумаг, отправленных ему по дипломатическим каналам.
Прошло ровно полтора дня от момента получения телеграммы до прибытия бумаг, которые показались господину министру вечностью. Дрожащими от нетерпения руками он вскрыл сургучные печати на толстом пакете и, достав из него документы, погрузился в их изучение.
Никогда ранее господин Буоль не вчитывался в листы бумаги с пристальным вниманием, тщательно оценивая каждый из присланных ему документов. Когда же чтение было завершено, холодная испарина пробил лоб и спину австрийского министра и скомканные листы выпали из его ослабевших пальцев. Столь омерзительного хода со стороны Наполеона господин Буоль так скоро просто не ожидал.
На следующий день, направляясь на доклад к императору Францу Иосифу, кроме бумаг, полученных из Парижа, господин Буоль сознательно прихватил с собой просьбу об отставке.
Австрийский император, несмотря на свою молодость, неплохо разбирался в людской физиогномики и уже с первых моментов появления своего министра иностранных дел сразу определил, что у герра Буоля сегодня плохие вести.
- Какие неприятности посетили ваше учреждение? - осторожно спросил император, старательно выдерживая кабинетный этикет, который не позволял монарху напрямую спросить "Что случилось!?".
- Граф Ракоци сообщает интересные новости, ваше величество, - в тон монарху ответил Буоль, напряженно перебирал пальцами тисненую золотом папку.
- И с чем они связаны? - поинтересовался Франц Иосиф.
- Графу стали известны некоторые подробности последней встречи императора Наполеона с сардинским премьером господином Камило Кавуром, посетившим Париж на прошлой неделе.
Буоль сделал паузу, перед тем как сообщить императору убийственную новость, старательно перебирая бумаги, заранее разложенные в папке в определенном порядке, но от напряжения Буоль путался в них.
- Продолжайте, пожалуйста, - молвил молодой император, внутренне приготовившись к самому худшему.
- Дело касается скорого присоединения Сардинского королевства к антирусской коалиции и возможной отправки итальянских войск под Севастополь. Официального объявления по этому поводу ещё нет. Господин Бонапарт в тайне готовит русским этот неприятный сюрприз, но благодаря нашим осведомителям в свите сардинского премьера, граф смог прислать довольно подробный отчет об этом визите.
- Что же, видимо нам следует поздравить моего царственного брата с очередной победой на дипломатическом фронте. Возможно, присутствие итальянцев в Крыму все-таки позволит нам сохранить свой невооруженный нейтралитет, несмотря на наше вынужденное присоединение к союзному договору, - осторожно высказал своё мнение Франц Иосиф.
- Я был бы счастлив, ваше величество, если бы это было бы так, но...
- У вас есть сведения, что Наполеон намерен добиваться участия наших войск в боевых действиях против русских!? - испуганно вырвалось у императора. - Господин Буоль, но это невозможно. Французы и англичане одерживают верх над ними только благодаря своим штуцерам, а у нас, их примерно такое же количество, как и у русских, если не меньше. Эрцгерцог Альбрехт уверяет меня, что дальше Днестра наши войска не пройдут. С началом войны во многих наших частях участились случаи дезертирства славян, а это очень тревожный признак. Случись нам воевать с русскими сейчас, это будет самым черным днем в нашей истории.
- Пока, слава Богу, французский император не требует от нас вооруженного участия в войне, ваше величество. Но сведения, полученные из Парижа, заставляют меня сильно усомниться в искренности заверений господина Бонапарта, которые он дал Гюбнеру в обмен на наше согласие на присоединение к союзному договору против России.
- Что вы имеете в виду, Буоль?
- Ту цену, которую французы пообещали сардинцам за их участие в войне против русских. -
Министр вновь сделал многозначительную паузу, по которой монарх понял, что она и была причиной плохого настроения докладчика.
- Говорите, я вас слушаю, - мужественно произнес австрийский самодержиц.
- Согласно моим сведениям между Францией и Сардинским королевством подписан секретный договор, по которому Париж оказывает Виктору Эммануилу вооруженную помощь в борьбе против нас за обладанием Ломбардией и Венецией.
- Какая неслыханная подлость, Буоль! Выкручивать нам руки с подписанием договора, объявить Дунайские княжества своим протекторатом и вести за нашей спиной сговор с итальянцами. Это не достойно императора французов! Я понимаю интриги против нас со стороны русских, но интриги против собственных союзников, это совершенно не допустимо для европейского монарха, - возмущался Франц Иосиф, голос которого звенел от гнева и обиды одновременно.
Буоль дал возможность монарху вылить на голову парижского интригана справедливое негодование, а затем продолжил говорить сдержанным тоном.
- Наполеон дал господину Кавуру согласие на присоединение к Сардинии кроме Ломбардии и Венеции, так же Пармы, Модены, а так же Тосканского герцогства. Папская область лишиться Болоньи и выхода к Адриатике. В отношении Неаполитанского королевства планы сторон мне неизвестны. Взамен за это, сардинцы объявляют войну России и уступают императору Савойю и южную часть Пьемонта.
- Иными словами все то, что Франция потеряла на юге по решению Венского конгресса 1815 года, - хмуро подытожил император.
- Совершенно верно, ваше величество. Теперь все слова императора Франции сказанные им относительно дальнейшего будущего Европы приобретают конкретное подтверждение.
Император нервно пожевал свои пухлые губы, а затем поинтересовался у министра.
- Насколько достоверны полученные вами сведения, господин министр? Нет ли здесь ошибки или, того хуже, чьей-то тайной игры против нас? Возможно, русских?
- Вы слишком хорошего мнения о способностях русских дипломатов, ваше величество. Смею вас заверить, что подобное им пока не под силу. Что же касается нашего источника информации о переговорах господина Кавура с императором французов, то у нас нет никаких причин подозревать его во лжи или двойной игре. Сведения, полученные от него, всегда находили свое полное подтверждение, - с достоинством заверил Буоль собеседника.
- И кто же этот честнейший человек, позвольте вас спросить, господин министр? Если все обстоит так, как вы говорите, его уже давно пора наградить орденом Марии Терезы, - ехидно осведомился император.
- Боюсь, это не представляется возможным, ваше величество. В силу особо сложившихся обстоятельств поощрение нашего агента орденом Марии Терезы, как впрочем, и другими орденами австрийской империи не представляется возможным, и потому его поощрение идет исключительно в денежном эквиваленте.
- Он, что занимает у французов высокий пост или имеет духовное звание? - спросил заинтригованный Франц Иосиф. Буоль на секунду замялся, а затем нейтральным тоном произнес.
- Как правило, ваше величество мы всегда стараемся сохранять полное инкогнито наших действующих агентов, в избежания провала.
- Вы не доверяете вашему императору, Буоль? - гневно осведомился монарх.
- Ну, что вы, ваше величество, вам я могу без утайки назвать его имя.
- Так то лучше, господин министр, - удовлетворенно буркнул Франц Иосиф. - И кто это таинственный незнакомец?
- Это высокооплачиваемая парижская проститутка Мари Лябурб, ваше величество. Согласитесь, что её появление перед клиентами с австрийским орденом будет крайне неуместным.
- Мари Лябурб? - с удивлением выдавил из себя монарх.
- Да она самая. Мари вот уже три года как состоит в тайных списках господина Гюбнера. Только благодаря этому мы всегда знаем, о чем говорит сардинский премьер с императором Наполеоном.
